Позднее, в 1971 году, подобная участь постигла и Джека Гиффорда, лидера первоначальной четверки, которая пришла к Сандерсу с идеей производства аналоговых схем. На сей раз жертва была безосновательно обвинена в измене. Сандерс считал, справедливо или несправедливо, что Гиффорд пытался организовать дворцовый переворот против него, чтобы самому стать председателем AMD. При помощи нескольких телефонных звонков Сандерс убедился, что директора AMD понимают, насколько важно устранить это ведущее к расколу влияние, и вскоре Гиффорд также покинул компанию.
Благодаря увенчавшимся успехом усилиям инженеров по обеспечению второго источника и непрерывной коммерческой кампании, проводимой Сандерсом, AMD смогла выпустить публичные акции менее чем через год после Intel. В ее проспекте, выпущенном в конце сентября 1972 года, показано, что компания получает прибыль — на тот момент. Но в нем было несколько сюрпризов. Поскольку Сандерс уволил Ботта без объяснения причин, а затем пытался заставить его продать свои акции AMD по 10 центов за штуку, тот подал судебный иск, и дело, оцененное в 1 млн. дол., ожидало своего решения.
Еще более интересная вещь случилась с капиталом акционеров. Не сумев сохранить стартовый капитал до момента первого публичного выпуска акций, AMD снова обратилась к инвесторам, на этот раз за 650 тыс. дол., очевидно, для того, чтобы последовать примеру лидера — Intel и, помимо базовой биполярной технологии, заняться новым направлением — полупроводниками MOS. Проспект первого публичного выпуска также показал, что баланс сил между основателями компании изменился. Первоначально семь основателей получили по 76,5 тыс. акций, а Сандерс — 102 тыс. в знак признания его более высокого положения. Однако в июне 1972 года компания предоставила ему по льготной цене еще 48 тыс. акций.
Четверо из пяти оставшихся партнеров Сандерса по созданию компании были поражены, узнав об этом. Первоначальное разделение капитала тщательно обговаривалось; как же Сандерс смог урвать дополнительный кусок акций для себя? Пятый из них, Джон Кэри, был, вероятно, менее удивлен: проспект показал, что в 1972 году он был назначен вице-президентом и получил более 24 тыс. акций в связи с повышением его статуса. Вскоре Сандерс и Кэри столкнулись с тем, что остальные четверо гневно требовали отмены этого решения. Однако Сандерс вывернулся. Без всяких извинений или объяснений он дал им понять, что дело сделано.
В глазах его партнеров выпуск этих льготных акций ознаменовал начало того, что позднее утвердилось как стратегия Сандерса в управлении AMD: присвоение доли в успехе компании, которая была значительно больше того, что получали менеджеры такого уровня где-нибудь еще.
На первый взгляд в этом не было никакой необходимости. В то время, когда AMD выпустила первые публичные акции, Сандерс выплачивал себе жалованье 34 тыс. дол. в год — значительно больше, чем Нойс и Мур в более крупной и прибыльной Intel. Но Сандерс всегда жил, тратя почти все. Работая в Fairchild, он имел дом на хорошей улице в Лос-Альтос-Хиллс, одном из лучших мест в Долине. Уже перейдя в AMD, он переехал севернее в еще более престижную общину Атертон, а после выпуска публичных акций — в великолепный дом с участком земли в семь акров. Дом оказался таким большим, что Сандерсу пришлось нанять садовника на полный рабочий день и управляющего.
В январе 1973 года, когда был отменен контроль за заработной платой, введенный правительством Никсона, Сандерс начал составлять новый контракт о своей работе в AMD. Теперь условия изменились, и перечень обстоятельств, при которых совет директоров мог его уволить, значительно сократился. Кроме того, он назначил себе такое большое жалованье и дополнительные выплаты, что опубликование их на следующий год в коммерческом журнале вызвало бурную реакцию. Прохождение нового контракта через совет директоров было одним из самых жестких открытий своих карт Сандерсом, но он снова добился своего. Любимой фразой председателя AMD было: "Влияние мужчины должно был выше его власти". Никто и никогда еще не строил свою жизнь столь буквально по этой максиме.
11. Не было бы счастья, да несчастье помогло
Чип Intel 1103 стал первым в мире полупроводниковым устройством памяти, к которому пришел коммерческий успех. Высокая производительность и малые размеры чипа заставляли разработчиков включать его в свои продукты, хотя им этого не очень-то хотелось. Первая версия 1103 оказалась, как признал Гордон Мур десятилетие спустя, самым сложным в применении полупроводником, когда-либо созданным человеком.
Устройству для нормальной работы требовалось множество периферийных схем, а также три источника питания. Кроме того, так как его временной цикл был непостоянным, то использующая его система должна была к нему приспосабливаться. Когда эйфория от самой возможности производства чипа прошла, руководство Intel начало осознавать, что компания стоит перед лицом кризиса. Если не удастся быстро ликвидировать недостатки 1103-го, они помешают этому технологическому чуду достичь коммерческого успеха.
Intel нашла два способа решения этой проблемы. Первый — немедленно начать программу исследования схемы чипа, чтобы упростить его и улучшить. Однако подготовка шаблонов, опробование нового процесса и переход от образцов к полномасштабному производству требовали времени, поэтому изменение схемы могло принести плоды не раньше чем через пару лет. Второй ответ Intel был более краткосрочным и менее масштабным. Тэд Хофф и Стэн Мэйзор, два инженера компании, на несколько недель прекратили работу над своими проектами, чтобы создать ряд демонстрационных систем. Эти системы, как они надеялись, помогут убедить потребителей, что включить чип 1103 в схемы компьютеров не так уж и сложно. Однако потребители Intel повели себя непредсказуемо. Вместо того чтобы согласиться и делать заказы на 1103, инженеры в компьютерных компаниях, увидев демонстрационные системы, начали просить продать их в промышленных количествах, т. е. они хотели предоставить Intel самой разрабатывать подсистемы, приспособленные для работы сотен отдельных чипов.
Пока Intel взвешивала, стоит ли производить такие интегрированные системы памяти, Нойсу пришла телеграмма. Ее послали Билл Джордан и Билл Регитц, представители старшего руководства Honeywell, компьютерной компании, которая сотрудничала с Intel в разработке первоначального проекта технологии MOS, приведшего к созданию 1103-го. Джордан и Регитц получили удар ниже пояса: их босс неожиданно сообщил им, что расходы на командировки не позволяют им ехать на Международную конференцию по полупроводниковым схемам в Филадельфию, присутствовать на которой считалось необходимым для любого уважающего себя инженера, занимающегося полупроводниками. Поэтому они оба взяли недельный отпуск и за свой счет купили билеты на конференцию. После заседаний они залили свое горе пивом и пришли к заключению, что им обоим лучше работать в Intel, а не в Honeywell.
В телеграмме Нойсу ничего не говорилось о внутренней политике Honeywell; в ней просто задавался вопрос, интересует ли его бизнес-план создания в Intel отдела по производству "систем памяти" — интегрированных устройств, которые компании могли бы включать в свои компьютеры для увеличения объема памяти. Конечно же, ответ был да. Хотя они этого и не знали, телеграмма попала на стол к Нойсу как раз в тот момент, когда он пришел к заключению, что Intel должна не только предлагать отдельные компоненты. По его просьбе Джордан и Регитц переслали ему по почте пять страниц рукописного текста — бизнес-план нового отдела. После этого Нойс и Мур вылетели в Бостон на встречу с ними. Менее чем через месяц Джордан и Регитц переехали с семьями на Западное побережье и приступили к работе над системами памяти в Intel.
В свой первый рабочий день Регитц и Джордан узнали, что планы Intel изменились. Проблема объемов выхода готовой продукции с чипом 1103 оказалась столь серьезной, что компания не могла себе позволить направить усилия их обоих на разработку систем памяти. Одному из них поручалась "полировка дерьма" — проект по доработке 1103-го. Джордан должен был в одиночку организовать новое производство систем памяти. (Почти с первого дня новый отдел назвали MSO — Memory Systems Operations. В Intel очень любили аббревиатуры.)
Переманив одного инженера от разгневанного Тэда Хоффа и еще одного из Honeywell, Джордан вскоре смог совместить наработки по производству систем памяти и по ассортименту продуктов — очень больших коробок, наполненных пластинками схем, на которых были установлены тысячи или даже десятки тысяч чипов 1103, с соответствующими драйверными схемами. Такой способ реализации 1103-го принес Intel два больших преимущества. Первое было чисто количественным: по одному заказу, одному счету и за одну поставку Intel могла получить десятки тысяч долларов. Это стало источником небывалой радости для компании, которая никогда раньше не продавала продукт стоимостью больше 200 дол. Значит, работа торгового отдела Intel могла кредитоваться лучше.
Вторая выгода заключалась в том, что теперь компания могла использовать устройства, которые не соответствовали выпущенной ею спецификации. Когда она продавала отдельные компоненты, то устройства, работавшие медленнее или потреблявшие больше энергии, оказывались бесполезными. А они составляли четверть, половину или даже больше в общем выходе продукции. Теперь Intel могла вставлять эти нестандартные устройства в системы памяти, единственным условием была адекватная работа всего устройства в целом. До половины компонентов внутри него могли не соответствовать спецификации на отдельно поставляемые устройства, а потребители даже не догадывались об этом. Наоборот, за то, что все эти нестандартные компоненты были собраны в законченную систему памяти, они готовы были платить больше.
Дополнительное преимущество бизнеса систем памяти составляла маркетинговая стратегия IBM, прародителя индустрии ЭВМ. Чтобы сделать цену на свои компьютеры конкурентной по сравнению с ценами "семи гномов", IBM устанавливала скромную надбавку на базовый компьютер, а прибыль получала за счет дополнительных устройств, за которыми пользователи обращались через год или два, чтобы модернизировать системы. Это был высокотехнологичный пример того, как делать деньги на лезвиях вместо бритв. Но он открывал возможности и для Intel. Поскольку IBM производила собственные устройства памяти и даже не рассматривала варианты покупки 1103-го у Intel, то почему бы не разработать системы памяти специально для машин IBM и не предложить их напрямую потребителям IBM? Прибыли могли быть потрясающими, а отдел вышел бы на доселе закрытый рынок, на котором продавалось до 70 процентов памяти в мире.
Вступление на почву IBM требовало гораздо больше знаний и аккуратности, чем обычное внедрение нового продукта. Джордан должен был не просто гарантировать приемлемое качество; он не хотел, чтобы кто-нибудь из тех, кто сделал покупку в его подразделении, а не в IBM, в случае брака потерял работу. Джордан также попытался взять на вооружение некоторые отличные услуги, входящие в пакет, предлагаемый IBM. К примеру, отдел должен был разработать систему лизинга, которая позволяла бы компаниям арендовать системы памяти на определенный срок, а затем возвращать их Intel. Все это само по себе сделать было нетрудно, хотя казалось необычным для такой относительно небольшой компании, как Intel.
Страницы:
